Переворачиваю на себя.

— Поднимись.

Усаживаю сверху. Волосы рассыпаются по плечам. Закрывает грудь предплечьями. Темные соски, просвечивают через шелковый каскад.

Ах, как красиво!

Опускаю взгляд ниже, по её гладкому животу. Пупок — вытянутой капелькой. Тоненькая ниточка в паху. Её колени, пытаясь съехаться и спрятать от меня откровенные кадры, сжимают мои ребра.

— Нет, — глажу их, качая головой. — Всë очень!.. Очень красиво!

Веду пальцами по бедрам, ягодицам. Ловлю её неуверенный взгляд.

— Тебе нравится, когда я смотрю на тебя, — утверждающе киваю я. — Это приятно. Хвастайся… Тебе есть чем!

Протягиваю ей руки, прося её протянуть свои в ответ. Сжимаем кисти в замок. Развожу в стороны, оголяя еë грудь.

Рассматриваю, облизывая губы.

— Прогнись… Покажи мне себя… Подними руки, — отпускаю еë кисти. — Заплети косу.

Закрыв глаза, закидывает голову назад и послушно плетет косу.

Зрелище просто пиздец!

Отпуская тихий стон, обвожу снизу тяжелую шикарную грудь. Веду руками вниз по точеной талии. Пальцем рисую по ниточке на лобке вниз. Пока не соскальзываю им на мокрую плоть.

Громко вдохнув, бросает недоплетенную косу, падая ладонями мне на живот.

Покачнувшись, полная грудь меняет форму в этой позе на ещё более манящую. Сжимаю, поднимая её чуть выше. Она упругая и мягкая одновременно. Нежная… Гладкая… Большая! Увлекаясь, сжимаю ещё и ещё.

Мне хочется надеть красивые зажимы на её аккуратненькие сосочки. Чтобы ей было ещё чувствительнее. Сжимаю ореолы, натягивая их вверх.

От её громкого стона в паху сводит до боли, член напрягается, втыкаясь в неё сзади. Длинные ресницы порхают, взгляд теряет фокус.

— Да! — киваю ей. — Чувствуй… Расслабься.

Лицо вспыхивает, зажмуриваясь ложится мне на грудь, снова пряча глаза от меня.

Ну, хорошо…

Подтягиваю её за попку чуть выше, втыкаюсь точнее. Прикосновение — сладкий ожог! Растягиваю головкой эту потрясающую тесноту. Притормаживаю так. Зависаю в давно желанных ощущениях. Рисую подушечками пальцев на её спине вверх-вниз. Она покрывается мурашками… И тихо сдавленно мурлыкает.

Медленно вдавливаюсь до упора. И снова торможу.

— Да-а-а… — шепчу я, отыскивая губами её ушко. — Хорошо… Моя…

Поднимаю её лицо, глажу большими пальцами губы. Еë стеклянный невидящий взгляд, потерялся где-то в пространстве между нами.

— Оближи…

Язычок послушно и чувственно гладит подушечку моего пальца. С шипением закатываю глаза. Бедра сводит, тело требует таранить её жестче. Но я двигаюсь медленно, растягивая сопротивляющуюся вторжениям плоть.

— Я люблю тебя…

Замирая, не дышит, глаза захлопываются. Губы распахиваются…

Сейчас мы будем улетать!

Сжимая волосы на затылке, задираю еë лицо, впиваясь в шею. Губами чувствую плавный стон. Сминаю трепетные губы в поцелуе. Отстраняю от себя.

— Открой глаза, — хриплю я.

Медленно распахивает. Облизываю одним касанием её губы.

— Открой рот… Шире… Покажи язычок. Дай мне его! Сильнее… Высунь. Вот так!

Веду по нему пальцем, размазывая по губе слюну.

Арррр…

— Смущайся, сладкая девочка! Ярче кончишь… — ловлю невменяемый поплывший взгляд.

Перехватывая за бедра, вколачиваюсь быстро, ритмично, жестко. Закатывая глаза, она с воплем падает на меня.

О, фак!

Меня тут же сносит следом. Я чувствую каждую крупную судорогу еë тела. И как ее ноготки распарывают моë плечо!

Е-е-е-е… Мне в кайф!

В последнее мгновение едва успеваю выйти. Сжимая её попку, кончаю на неё и на спину. Тихо подрагивая от оргазмических импульсов, мы не двигаясь лежим в этой же позе.

Блять… Я же понежничать хотел. Но снова понесло в кипяток… И снова девочка моя прячет взгляд!

Я просто голодный…

Она просто такая вкусная…

Всë будет, детка. Дай утолить первый голод.

Пытаясь немного смягчить для не эмоционально, лаская, долго целую в губы. Пока нас не вырубает. Сквозь сон чувствую, что она пытается выбраться из моих рук.

— Куда? — требую сквозь сон, сжимая еë руку.

— Дети встали…

— О, черт…

Держу за руку. Я что-то хочу от неё. Что? Прислушиваюсь к себе.

— Поцелуй меня. Не сбегай так.

Получаю поцелуй в шею, и в удерживающий её руку кулак. Удовлетворенно разжимаю кисть.

Дверь остаётся открыта. Сонно смотрю на проëм. Появляется серая морда Барса. Встряхивая брезгливо лапой, нюхает воздух. Настороженно входит в комнату. Встречаемся взглядами.

— Да, теперь здесь будет пахнуть мной, — бормочу я, пытаясь проснуться. — Привыкай.

Изящным скачком запрыгивает на стол, потом на шкаф.

— Так! — строго смотрю, как он, прижав к голове уши, бьет хвостом из стороны в сторону. — Только попробуй…

Ощерившись, бросается вниз.

Успеваю поднять край одеяла. И котяра попадает в ловушку. Заматываю его как в кокон, оставляя одну недовольную морду. Смотрю ему в глаза.

— Ну, что — морда ревнивая, как хозяйку делить будем?

Шипит. Чешу ему между ушами. Обняв покрепче, чтобы не слинял и не повторил бандитский налëт вырубаюсь ещё ненадолго, слушая фоном голоса Златы, Тихона, Вари…

Ммм… Рай.

Глава 20. Мама

— Арс ведро перевернул, — рассказывает Тиша. — Я пакет в коридор убрал.

— Аха… — рассеянно слушаю я.

Готовлю завтрак. Варя сидит в детском стульчике, играя со своей расписной посудой. И самостоятельно попивает молоко из бутылочки. Тиша пьет чай, внимательно ловит мой взгляд.

Мне хочется от стыда провалиться! У меня всë написано на лице, что со мной творил Демон. Я ничего не вижу, все валится из рук. В голове всплывает его горячий голос, фразы, взгляды, движения… Между бедер мучительно и сладко сжимается. Волна этого ощущения идет по телу, Я зависаю, забывая, что делаю. И так раз за разом!

Я даже двигаюсь иначе! Словно я опять беременна и кости моего таза решили немного разъехаться. Да и как им не разъехаться? Куда-то же должен помещаться его внушительный прибор?

Сгораю от стыда… Избегаю смотреть брату в глаза. Отворачиваюсь к плите.

— Всë хорошо? — подозрительно.

— Аха… — киваю я.

— Если ты его попросишь уехать, он уедет.

Нет, не уверенна. Вернее, уверенна, что не уедет. Но я должна как-то убедить его в этом.

Выключаю плиту. Сажусь у окна. Только есть одна проблема…

— Не хочу, чтобы уезжал… — покаянно признаюсь я.

Чувствую даже спиной, как Тиша выдыхает и расслабляется. Переживает, что я боюсь Демида.

— «Но»? Есть же какая-то проблема? — пытает меня брат.

Медленно кручу пальцем пачку сигарет, лежащую на подоконнике.

— Есть. Я не хочу возвращаться в Москву. Здесь спокойно, а там опять под удар. Но он заставит.

— Доброе утро.

Разворачиваюсь. Дэм стоит, упираясь голым плечом в косяк. Босой. На нём только брюки. Взгляд неконтролируемо скользит по его крепкому телу. Рваные воспоминание нашей близости снова обрушиваются каскадом. Я двигаю губами, пытаясь ответить.

Да, господи…

— Завтракать будешь? — собираюсь я.

Голос подрагивает и неконтролируемо уходит вниз.

— С удовольствием.

Его — «с удовольствием» звучит так, словно он мне напоминает, что несколько часов назад он с удовольствием делал. Или я уже сошла с ума. И не могу выплыть из нашей ночи.

Дэм садится к окну. Оглядывает мою небольшую кухню. Никак не комментирует сказанное мной.

Тиша, засунув в рот бутерброд с сыром, сбегает.

— А кашу?

Отрицательно мычит, дожёвывая.

— Я мусор пойду вынесу.

— Мама… Дай-дай… — настороженно рассматривая Демида, просится на руки Варя.

— Привет, — протягивает он ей раскрытую ладонь.

Перевернув бутылочку Варя увлеченно капает на его ладонь своё молоко. Поджимая губы, мой Демон улыбается, позволяя ей это.

— Вся в маму… — ловит мой взгляд.

О, боже!

Вспыхнув, отворачиваюсь. Чашка выскальзывает из рук. Едва успеваю перехватить. Смущенно откидываю назад косу. Краем глаза замечаю, что его рука, разодранная Арсом воспалилась. Из холодильника достаю бетадин. Обмакиваю в него ватную палочку. И наклонившись над столом, молча рисую по царапинам ярким раствором.